Страница третья
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6
СЕРОВ — А. П. ЛАНГОВОМУ
<19 марта 1902 г. Москва>
Многоуважаемый Алексей Петрович!
Отлично — буду Вас ждать в четверг 21 марта, около часа 1. Готовый к услугам
В. Серов
На конверте: Мясницкая ЕВБ доктору Алексею Петровичу Ланговому соб. дом. Почтовый штемпель: 19.III.02 Москва
ГТГ.
__________
1 В 1902 г. в течение пяти сеансов Серов исполнил акварельный портрет Лангового. Об одном из этих сеансов и говорится здесь; см. письмо Серова А. П. Ланговому от конца марта 1902 г.
СЕРОВ — М. К. ТЕНИШЕВОЙ 1
21 марта 1902 г. <Москва>
Многоуважаемая княгиня Мария Клавдиевна!
Благодарю Вас и учеников школы Вашей 2 за желание иметь меня ее руководителем, но я положительно не могу, имея преподавательство здесь в Москве в школе и еще в одной частной школе-мастерской Званцевой 3, брать на себя еще третье. Как я уже отказывал Академии, так приходится отказать и Вашей школе. Да и вообще дело преподавателя меня сильно тяготит, и я охотно бы от него отстранился, если не сейчас, то, надеюсь, в недалеком будущем.
Готовый к услугам В. Серов
__________
1 Княгиня Мария Клавдиевна Тенишева, урожденная Пятковская (1867—1928), в первом браке Николаева — деятель русской культуры, организатор художественных студий, мастерских прикладного искусства и школ.
2 Тенишева устроила в Петербурге художественную студию, существовавшую в 1894— 1904 гг.
3 Елизавета Николаевна Званцева (1864—1922) — художник. В 1899 г. она открыла в Москве художественную мастерскую, в которой позировали обнаженные модели. Преподавателями были Серов, К. Коровин и Н. П. Ульянов. Эта мастерская просуществовала до 1906 г. Затем в 1906—1916 гг. Званцева организовала студию в Петербурге, где преподавали Бакст, Добужинский и Петров-Водкин.
СЕРОВ, А. П. БОТКИНА, И. С. ОСТРОУХОВ — В. М. ГОЛИЦЫНУ
27 марта 1902 г. <Москва>
Его сиятельству
Господину председателю Совета Городской художественной галереи братьев П. и С. М. Третьяковых
<от> членов Совета
А. П. Боткиной, И. С. Остроухова и В. А. Серова
Заявление
До сведения нашего дошло, что Городская управа предполагает произвести некоторые строительные работы в текущем году в здании галереи через рабочих Городского работного дома1.
Принимая во внимание, с одной стороны, что намеченные в галерее работы, ввиду того совершенно исключительного значения, которое имеет галерея, надлежит производить не иначе как при посредстве наилучших мастеров и что, с другой стороны, рабочие Работного дома, случайно набираемые, малоопытные и в нравственном отношении малонадежные, далеко не могут дать уверенности в том, что работы в галерее будут произведены ими с необходимою доброкачественностью, мы долгом своим считаем сообщить Вашему сиятельству, что мы решительно высказываемся против допущения к производству работы в галерее рабочих Работного дома .
Члены Совета: А. Боткина В. Серов И. Остроухов
ЦГАЛИ.
________
1 Работный дом — городское учреждение для “призреваемых”, т. е. нищих и бродяг. За ночлег и еду эти люди, среди них было немало подростков, использовались на городских работах.
СЕРОВ — А. П. ЛАНГОВОМУ
< Конец марта 1902 г. Москва>.
Многоуважаемый Алексей Петрович!
Надо бы окончить наш портрет. В эту субботу или воскресенье еду в Питер и довольно надолго. Не найдете ли в эти дни свободных часа два, чтобы окончить акварель. Утром должен быть в школе. Зайду завтра к Вам в 12 1/2.
В. С.
ГТГ. Публикуется по автографу на визитной карточке Серова.
СЕРОВ — И. С. ОСТРОУХОВУ
<Телеграмма>
19 апреля 1902 г. Петербург
Вышли немедленно деньги Олсуфьевой 1. Заказаны два ящика для портретов; один для рам. Выставка закрывается воскресенье 2.
Серов
На телеграмме: Москва. Срочно. Трубниковский, Остроухову ГТГ. Публикуется по тексту телеграммы.
____________
1 Графине Т. В. Олсуфьевой Третьяковская галерея должна была выплатить 6 000 рублей за портрет кн. А. М. Голицына работы Д. Г. Левицкого. Это произведение Олсуфьева предложила галерее при посредстве С. П. Дягилева.
2 Имеется в виду выставка “Мира искусства”, закрывшаяся 21 апреля 1902 г.
СЕРОВ — В КОМИТЕТ МОСКОВСКОГО ОБЩЕСТВА ЛЮБИТЕЛЕЙ ХУДОЖЕСТВ 1
<5 мая 1902 г. Москва>
В Комитет Московского общества любителей художеств. Покорнейше прошу не считать меня в числе членов Общества 2.
В. Серов
ЦГАЛИ. На письме имеются надписи: 5 мая 1902 г.. Доложить Комитету.
__________
1 Московское общество любителей художеств было учреждено в 1860 г. с целью содействовать “всестороннему развитию изящных искусств в России”.
2 Заявления Серова и других художников о выходе из членов Общества были рассмотрены комитетом 7 мая 1902 г.
СЕРОВ — И. С. ОСТРОУХОВУ
СПб., 23 мая 1902 г.
Любезный друг Илья Семенович,
тебе уже писал С. П. Дягилев о доставленных ему 2-х портрет<ах> Левицк<ого> — мужской и женский — оба подписаны и хорошего времени, хорошо сохранены — но — произведения не из удачных этого мастера 1. Как теперь с этим быть?
Цена, положим, весьма сходная — за 3 000 руб. можно, вероятно, получить оба — для меня это вопрос второстепенный — стоимость. Помещать плохие вещи в галерею вообще в силу их дешевизны не считаю нужным. Но есть другая точка зрения — галерея должна собирать наших классиков, не разбирая их достоинств, и брать все, что можно добыть, таких авторов, как Левицкий, Боровиковский и т. д. — не знаю... Во всяком случае, все же дамский портрет лучше.
Относительно этих портретов надо решить по возможности скорее — (повидай Александру Павловну <Боткину>, она на даче, кажется, она не против) — т. к. в лице Д. И. Толстого, Бенкендорфа 2 и Романова 3 имеются покупатели. Что бедный Михаил Александрович? Кажется, не важно что-то? Прошу тебя написать мне результат консилиума. Не верится мне в выздоровление Врубеля 4.
Ну, до свиданья. Как изволили съездить?
С почтеньем В. Серов
На конверте: Илье Семеновичу Остроухову
ГТГ.
___________
1 Портреты Петра Васильевича Бакунина старшего (1725—1782) — члена иностранной коллегии — и его жены, исполненные Левицким в 1782 г., Третьяковская галерея приобрела.
2 Дмитрий Александрович Бенкендорф, гр. (1845—1919) — акварелист, почетный вольный общник Академии художеств с 1886 г. и ее действительный член с 1910 г.
3 Петр Михайлович Романов (1851—1911) — чиновник министерства финансов, в 1897— 1905 гг. товарищ министра, затем член Государственного совета; коллекционер, собиравший работы старых русских портретистов и современных художников. В 1901 г. Серов исполнил его портрет (ныне в Швеции).
4 В это время М. А. Врубель находился в частной лечебнице для нервно и душевнобольных Ф. А. Савей-Могилевича.
И. С. ОСТРОУХОВ — СЕРОВУ
27 мая 1902 г. Москва
Любезный друг Валентин Александрович,
одновременно с твоим письмом я получил письмо от Сер <гея> Павловича <Дягилева>. Он тоже пишет о портретах Левицкого. Но ему я несколько задержу ответ до получения ответа от Ал<ександры> Павловны <Боткиной>, которой вчера же написал в Куракино 1. Портреты эти я знаю по Дягилевск<ому> изданию. С тобою согласен, что всех Левицких нам покупать не следовало бы. Лучше заплатить подороже, но иметь действительные chef'doeuvre... Впрочем, подожду ответа А<лександры> П<авловны>. Во всяком случае, большое спасибо Дягилеву за неослабные хлопоты в интересах нашей галереи.
Когда ты можешь быть в Москве? Это вопрос очень важный. Нам необходимо собраться Советом. Князь же <В. М. Голицын>, вероятно, уезжает числа 10 июня в летний отпуск. У Мих<аила> Ал<ександровича Врубеля> сейчас обстоит неважно. Очень буен. День и ночь несколько надзирателей дежурят у него в комнате, успокаивая его. В спокойные минуты он иногда говорит довольно разумно, рисует, но надо видеть эти ужасные рисунки! Все — сплошная порнография, сделанная рукою 4-летнего, не имеющего представления о рисунке мальчика. Консилиум сейчас делать, в виду крайне непокойного состояния больного, положительно нельзя. Врачи надеются, что недели через 2—3 болезнь примет течение более спокойное. Тогда и соберутся (между прочим, будет приглашен Сербский 2). Я дня четыре назад был в лечебнице и надеюсь побывать завтра. Пока до свиданья.
Твой И. Остроухов
Р. S. Сообщи твой финляндский адрес. Если случайно увидишь Щербова или Матэ, передай, пожалуйста, что Щербов обещал прислать в галерею кальку “Наших пятниц” с наименованиями изображенных на акварели лиц 3. У Врубеля до сих пор нет всех признаков прогрессивного паралича, а, следовательно, и состояние его нельзя пока считать безнадежным. Так говорят доктора.
ГТГ. Полностью публикуется по черновому автографу..
________
1 Куракино — усадьба на реке Клязьме в 25 км от Москвы, где А. П. Боткина отдыхала летом.
2 Владимир Петрович Сербский (1858—1917) — врач, ученый, общественный деятель, выдающийся представитель русской психиатрической школы. Перу Сербского принадлежит ряд фундаментальных научных трудов и в том числе “Судебная психопатология” (М., 1906), “Органические психозы” (М., 1908). Научные труды и положения Сербского разрабатываются ныне в носящем его имя Институте судебной психиатрии в Москве.
3 Речь идет о карикатуре Щербова “Хозяева и гости акварельных пятниц”, приобретенной Третьяковской галереей в декабре 1901 г.
СЕРОВ — В. В. ФОН МЕККУ
Вторник 28 м<ая 1902 г. Москва>
Многоуважаемый Владимир Владимирович!
Простите, я ошибся часом в беседе с Вами вчера — могу быть у Вас и буду в 2 часа. Необходимо быть мне до 12 в школе. Еще раз извиняюсь.
Готовый к услугам В. Серов
ГБЛ.
СЕРОВ — И. С. ОСТРОУХОВУ
<30 мая 1902 г. Петербург>
Любезный друг Илья Семенович,
ты путаешь — эти портреты Левицкого изображают Бакунина и его супругу, но не того Бакунина, кот<орый> помещен в издании Дягилева. Фотографии тебе, они сняты, пошлются. В Москву до августа, в конце, не собираюсь пока. Отчего не посылаешь Cомовских денег — пора, пора...
В. Серов
Пиши о Врубеле. Щербов уехал. Недели 2—3 проработаю здесь, в Питере.
Финляндская ж.-д., ст. Териоки, Ино, дача собств.
На конверте: ЕВБ
Илье Семеновичу Остроухову
Трубниковский пер., соб. дом. Почтовые штемпеля: С.-Петербург 30 мая 1902;
Москва 31. V. 1902.
ГТГ.
И. С. ОСТРОУХОВ — СЕРОВУ
2 июня 1902 г. Поповка 1
Любезный друг Валентин Александрович,
фотографии Левицких я получил вчера здесь и немедля послал тебе депешу следующего содержания: “Если согласен, приобретай оба портрета Левицкого три тысячи. Отправь, застрахуй, скорым. Благодари Дягилева”. Надеюсь, что ты вовремя получил эту депешу. По-моему, колебаться было нечего. Я совсем другие портреты принимал за эти. Женский превосходен. Постарайся приобрести их при содействии Сергея Павловича за три тысячи (цену, которую ты мне пишешь), ибо теперь нам дорога каждая копейка. Денег остается на этот год не больше 10 тысяч, т. ч. с покупкой портретов Бакуниных у нас к будущему году в остатке будет не более семи тысяч, и мы начнем 1903-й год всего с 27—28 тысячами. А вдруг явится, как говорят, Суриков 2... Как-нибудь устроимся все же, но имея это в виду, следует выторговать сколько можно.
Извести депешей о результате (в Москву), имея в виду Совет <галереи> 7-го июня, о котором писал. Жаль, если тебе нельзя будет на нем присутствовать. Очень благодари С<ергея> П<авловича> за содействие. По получении известий от тебя я буду ему писать. До вторника я останусь в Поповке. Новостей особенных нет. Что ты работаешь в Петербурге? Посылаю тебе вырезку из сегодняшнего “Русского листка”3. Она возмутительна. Во вторник поеду к Савей-Могилевичу и устрою некоторый скандал. Люди совершенно забывают, что у больного есть семья, что творчество его ни при чем в его болезни — и делают глупости и гадости. Покажи вырезку Дягилеву: быть может, на основании ее и скверной статьи в “Новом времени” о Врубеле, больном, он вдохновится сказать что-нибудь в ближайшем № “Мира искусства”, взяв эпиграфом Пушкина (не помню, как, потому фрагменты):
. . . позором
. . . в сей день
. . . укором
Страдальца мученическую тень 4. Пока всего хорошего. С нетерпением буду ждать вестей о Левицких. Кланяйтесь Сергею Павловичу.
Твой И. Остроухов
Р. S. До сих пор я не имею подтверждения со стороны докторов о неизлечимости Врубеля, до сих пор диагноз не поставлен, а потому и речи о прогрессивном параличе быть не может... Есть предположения — но пока только предположения...
ГТГ. Публикуется по черновому автографу.
____________
1 Поповка — дачная местность под Москвой.
2 В то время Суриков работал над картиной “Степан Разин”.
3 2 июня 1902 г. в газете “Русский листок” (№ 149) появилась статья “Душевнобольные декаденты”, в которой автор пишет о посещении лечебницы для душевнобольных Ф. А. Савей-Могилевича, о встрече с больным Врубелем и рассуждает о состоянии его здоровья, указывая на прогрессивный паралич.
4 Остроухов имеет в виду строки из стихотворения Пушкина “Наполеон”:
Да будет омрачен позором
Тот малодушный, кто в сей день
Безумным возмутит укором
Его развенчанную тень!
(Пушкин. Полн. собр. соч. Т. II, ч. I. М., 1947, с. 216).
СЕРОВ — И. С. ОСТРОУХОВУ
5 июня <1902 г. Петербург>
Любезный Илья Семенович,
ну, знаешь, твоя вырезка возмутительна. Мне кажется, что оставлять этого дела так не следует. Как врач Савей-Могилевич не имел никакого ни нравственного, ни юридического права допускать в лечебницу репортеров и рассуждать, называя больных по имени и указывая на прогрессивный паралич, и все это для печати — отвратительно. Бедняга Врубель. Надо что-нибудь предпринять. Написать Сергею Сергеевичу Боткину с просьбой присоветовать что-нибудь. Об Левицких передано Дягилеву. На днях владелец будет здесь и, вероятно, уступит.
До свиданья В. Серов
На Совете <галереи>, значит, не буду.
На конверте: ЕВБ
Илье Семеновичу Остроухову
Трубниковский, соб. дом.
Почтовые штемпеля: С.-Петербург 6 июня 1902;
Москва 7.VI.1902
ГТГ.
И. С. ОСТРОУХОВ — СЕРОВУ
8 июня 1902 г. <Москва>
Любезный друг Валентин Александрович,
дело с Врубелем я так не оставлю; был на днях там, но доктора не было дома. Вероятно, побываю во вторник. Очень жаль, что ты не мог быть вчера с нами на Совете. Опять князь <Голицын> с Цветковым отличились. В кратких словах сообщаю тебе к сведению некоторые подробности. Когда я прочел список приобретений с января по июнь этого года (на около 17.500 рублей), сделанных тремя членами Совета (Боткиной, Серовым и Остроуховым), князь заявил, что остается при особом мнении относительно приобретения картины Сомова. Цветков присоединился к князю и, кроме того, заявил, что он при особом мнении касательно еще следующих приобретений:
5 этюдов Ционглинского1 и 1 карт<ины> Петровичева2, причем выразил недоумение, почему члены Совета ничего не приобрели на выставках передвижной, Московского т<оварищест>ва, Весенней и Петерб<ургских> художников, а почти все “выставочные” покупки произвели на выставке “Мира искусства”... Предложение Цветкова приобретать отныне художественные произведения для галереи исключительно в Москве, куда после Петербурга являются выставки, не встретило сочувствия остальных членов и было отвергнуто. Г-н Цветков заявил еще свое личное сомнение (“по непосредственному чувству”) в оригинальности портрета Левицкого вице-канцлера кн. Голицына 3, полагая, что это, вероятно, копия неизвестно где находящегося оригинала, ибо портрет, по манере письма, ничего общего не имеет с Давией 4...
Затем также упрекнул нас за цены на “стариков”, установленные “полковником Козловым”5: “Платить за Левицких и Боровиковских по 6000 руб.— это перетрачивание общественных денег... (он платил за Боровиковского лучшей кисти, по его свидетельству, 300 рублей портрет)... На напоминание ему, что на аукционе Мамонтова он сам настоятельно предлагал Остроухову идти за “Витязя” Васнецова до 15.000, ответил, что то Васнецов, а то Левицкий”... все милостивые государи и милостивые государыни какие-то...” Прелестно?... Сомовские деньги за мою личную покупку, про которые я забыл, к большому стыду моему, доставят С. П. Дягилеву из нашего магазина. Мне очень хочется побывать в Петербурге и нужно осмотреть еще раз кое-что в музеях для текста моего издания 6. Очень возможно, что будущее воскресенье и понедельник я проведу с этой целью в Петербурге. Хотел бы знать, будете ли в Петербурге эти дни ты, Дягилев и Бенуа. Напиши мне, не откладывая в долгий ящик.
Твой И. Остроухов ГТГ. Публикуется по черновому автографу.
____________
1 Ян Францевич Ционглинский (1858—1912) — живописец, академик с 1906 г., действительный член Академии художеств с 1911 г., педагог.
2 Петр Иванович Петровичев (1874—1947) — живописец. В 1902 г. Третьяковская галерея приобрела на выставке “Мира искусства” его картину “После дождя”.
3 Александр Михайлович Голицын, кн. (1723—1807) —вице-канцлер, участник дворцового переворота, возведшего на престол Екатерину II.
4 Речь идет о портрете итальянской певицы Анны Давиа Бернуции, исполненном Д. Г. Левицким в 1782 г.; поступил в Третьяковскую галерею в 1902 г.
5 Совет Третьяковской галереи приобрел в 1902 г. у полковника С. В. Козлова портрет Е. А. Нарышкиной работы В. Л. Боровиковского.
6 Остроухов готовил тогда издание “Московская городская художественная галерея П. и С. Третьяковых”. Текст был написан им и Сергеем Глаголем. Первый выпуск появился в октябре 1901 г., последний — в 1909 г. В 38 выпусках было помещено около 300 иллюстраций.
СЕРОВ — И. С. ОСТРОУХОВУ
10 июня <1902 г. Петербург>
Любезный друг Илья Семенович!
Как обстоит с М. А. Врубелем? Мне кажется, что пожурить только Савей-Могилевича мало — тут есть нарушение нравственного общественного права. Беседовал тут в Питере — советовали обратиться в газету “Врач”, но для этого нужны достоверные факты, т. е. что именно говорил Савей-Могилевич этому интервьюеру, этой статьи недостаточно, ибо мало ли что может поместить ради хлесткости пера любой рецензент в своем произведении. А не мешало бы, в самом деле, как-нибудь дать вообще понять людям, что они поступают (как врач, так и газетчик) слишком бесцеремонно, бесчеловечно.
Что же Савей-Могилевич теперь удостоверяет без колебаний, что у М<ихаила> А<лександровича> прогрессивный паралич, или это измышление газетчика? Если Надежда Ивановна 1 желает взять из этой лечебницы М<ихаила> А<лександровича> — она права, пожалуй,— после подобной откровенности со стороны Савей-Могил<евича> тем более. Слышал я также, что обращаются там с больными, когда они буйствуют — крутенько и поколачивают. Ручаться вообще за эти заведения трудно. Конечно, все это пустяки перед самым фактом — прогрессив<ным> параличом — конец, значит.
Был у меня тут Жуковский, родственник по жене Врубеля. Он желал бы отдать своего “Пана” врубелевского в галерею, но при этом озадачил цифрою — пять тысяч. Объясняет эту цифру он тем, что по покрытии своего расхода на эту вещь (около тысячи) остальное <намерен> отдать жене М. А. Врубеля на его лечение. Кроме того, он считает картину эту самым цельным и удачным произведением Врубеля: как член Совета галереи объявил ему, что не могу входить в рассуждение о болезни М<ихаила> А<лександровича>, и куда он намерен отдавать эти деньги (это касается меня как товарища М<ихаила> А<лександровича> ), что я немедленно отпишу в Москву об этом, но все же нахожу, что цена высока и убежден в этом смысле относительно Совета. И вот теперь спрашиваю тебя и Александру Павловну <Боткину>.
Что это произведение М. А. Врубеля действительно желательно иметь в галерею — да, мое мнение — необходимо, тем более, что не вижу в будущем возможности иметь что-либо лучшее этого художника. Трудно предположить, чтоб М<ихаил> А<лександрович> поправился и написал бы что-либо. “Царевна Лебедь” 2, на мой взгляд, слабее, панно Морозовские (как на Спиридоновке 3, так и другого Викулича 4) тоже, Арцыбушевск<ие> 5 и Тенишевские — тоже 6. Значительнее, пожалуй, киевские образа да последний “Демон”, если бы он вышел,— а “Пан”, по-моему, вышел.
Далее, не знаешь ли когда я выбываю из Совета? 7 Шансы на помещение Врубеля в галерею без меня в Совете, пожалуй, даже почти наверное, будут слабее, а между тем, галерея должна иметь Врубеля и хорошего. Подумай и скажите, что может предложить галерея. Относительно цены можно говорить очень много, можно и ничего не говорить. С своей стороны, могу заявить лишь, что иду до 3000 руб., как не шел дальше 9—10 тысяч за “Витязя” Васнецова. Разумеется, с этим можно было и не торопиться, т. к. сама вещь придет из Германии (Карлсруэ) в сентябре, октябре, но повторяю — мое выбытье из Совета тревожит меня относительно Врубеля.
Что нового в Совете? В Щепкинской 8 речи в Думе прочел о перерасходе на Третьяковскую галерею...— так-с. Владелец портретов Бакуниных еще не приезжал. Заходил граф Милорадович, бывший обладатель “Давии”, переговорить относительно копии с нее. Дело в том, что Дягилев при продаже обещал за нас, что это ему разрешат, т. к. с этим условием граф уступал эту вещь — разумеется, стоимость копии не на счет галереи. Граф ассигнует 200 р. Думаю зимой или осенью поручить это кому-нибудь из учеников. Думаю, что Совет не будет протестовать, тем более, что уже, так сказать, дело сделано — “Давиа” Левицкого уже висит в галерее.
Ну, вот пока все. Будь добр, ответь и, главное, о Врубеле. Будь здоров. Кланяюсь Надежде Петровне <Остроуховой>. Увидишь Александру Павловну, передашь поклон.
Твой В. Серов. На конверте:
Москва ЕВБ
Илье Семеновичу Остроухову Трубниковский пер., соб. дом Почтовые штемпеля: С.-Петербург 11 июня 1902;
Москва 12. VI. 1902.
ГТГ.
________
1 Надежда Ивановна Забела-Врубель (1867—1913) — жена М. А. Врубеля; певица (колоратурное сопрано). Расцвет артистической деятельности Забелы-Врубель приходится на Частную оперу С. И. Мамонтова, где она выступала с 1895 г.
2 “Царевна Лебедь” (1900) была в то время в собрании М. А. и М. К. Морозовых.
3 На Спиридоновке жил Савва Тимофеевич Морозов (1862—1905) — крупный фабрикант-текстильщик, глава товарищества Никольской мануфактуры. В частном собрании находится неоконченный портрет С. Т. Морозова кисти Серова. В 1899 г. Врубель написал для С. Т. Морозова три панно — “Утро”, “Полдень”, “Вечер”, а также исполнил скульптурную группу из бронзы “Роберт и Бертрам” по мотивам оперы Обера “Фра-Дьяволо”.
4 Упоминается Алексей Викулович Морозов (1857—1934) — один из трех собственников крупного текстильного предприятия, коллекционер произведений древнерусской живописи, фарфора, гравированных и литографированных портретов; см. каталог его собрания, вышедший в Москве в четырех томах в 1912—1913 гг. Известен его портрет 1909 г. работы Серова. Для дома А. В. Морозова в Введенском переулке в Москве в 1896 г. Врубель исполнил пять панно на мотивы из “Фауста” Гете.
5 Имеется в виду триптих Врубеля. “Суд Париса” (1893), находившийся у К. Д. Арцыбушева
6 У Тенишевой было панно “Утро” (1897).
7 Полномочия Серова как члена Совета Третьяковской галереи истекали в июне 1902 г. Московская городская дума вновь единогласно избрала Серова в члены Совета 20 августа 1902 г.
8 Николай Николаевич Щепкин (1854—1919) — выпускник физико-математического факультета Московского университета, земский деятель, гласный Московской городской думы, одно время товарищ городского головы Москвы. Внук великого русского актера М. С. Щепкина.
И. С. ОСТРОУХОВ — СЕРОВУ
14 июня 1902 г. Москва.
Любезный друг Валентин Александрович,
очевидно, ты не получил почему-то мое последнее письмо от 8 июня, в котором я писал тебе о Совете 7-го и прочем. Потому буду в известной части повторяться. Вчера был у Савей-Могилевича и имел с ним основательный разговор о Мих<аиле> Ал<ександровиче Врубеле>. Несколько дней назад его повышенная возбужденность стала спадать, он все становится покойнее, но интеллект слабеет. Скоро наступит время, когда будет удобно созвать консилиум. Пока же, говорит Савей-М<огилевич>, и надежды не много: 80 % — за прогрессивный паралич, 20 % — за другую форму. Надо подождать до известной поры, когда явится возможность приблизиться к истине... Определенно сейчас нельзя сказать ничего.
Статьей в “Р<усском> л<истке>” он возмущен ужасно. Дело объясняет так: его лечебницу навестил знакомый сотрудник “Русского листка”, который интересовался одним близким больным. Савей обошел с ним лечебницу, между прочим, встретился с Врубелем, которого случайно знал рецензент... Савей отвечал на его вопросы как знакомому, предупредив его, чтобы, помилуй бог, он не предал разговор гласности... И вот сюрприз... Завтра, послезавтра появится опровержение в “Русском листке”, “которое вас удовлетворит вполне”, сказал Савей-Могил<евич>. Не знаю, посмотрим. А бедная Надежда Ивановна <Забела-Врубель> жестоко настрадалась из-за этой статьи. Это сказала мне сестра Мих<аила> Ал<ександрови>ча, с которой я случайно встретился сегодня у Савея... Она и Над<ежда> Ив<ановна> продолжают искать другое помещение для В<рубеля> и, кажется, склоняются больше на Удельную под Петербургом. Я умываю руки.
Посылаю тебе в отдельном конверте три рисунка Врубеля из целой кучи. Ты мне их верни: я должен возвратить их доктору. Жуковский меня поразил. Я сообщаю твое письмо Алекс <андре> Пав<лов> не <Боткиной>. Но с своей стороны остаюсь за “Пана” при прежней цене, т. е. 1000 р. Если эта покупка не состоится, мы представим Врубеля помимо “Пана”.
ГТГ. Публикуется по черновому автографу.
СЕРОВ — И. С. ОСТРОУХОВУ
<Телеграмма>
15 июня 1902 г. Петербург
Оба портрета Левицкого Бакуниных отдают за три тысячи пятьсот, не меньше. Ответь Дягилеву немедленно 1.
Серов
На телеграмме:
Москва
Трубниковский
Остроухову
ГТГ. Публикуется по тексту телеграммы.
_____________
1 Портреты Бакуниных Совет Третьяковской галереи приобрел, как об этом упоминается в протоколе его заседания от 20 сентября 1902 г., по единогласному решению членов Совета: А. П. Боткиной, В. А. Серова и И. С. Остроухова.
СЕРОВ, С. П. ДЯГИЛЕВ, Л. С. БАКСТ И ДР. — А. Н. БЕНУА
<Телеграмма>
6 июля 1902 г. Петербург
Дягилев, Серов, Бакст, Философов, Нурок и Нувель убедительно просят господина Бенуа пожаловать сегодня, субботу, <в> семь вечера на товарищеский обед в помещение редакции. Надо совместно отпраздновать новую монаршую милость 1.
Редакция “Мира искусств”.
На телеграмме: Крепостная, 5.
ГРМ. Публикуется по тексту телеграммы.
__________
1 В середине 1902 г. Дягилев обратился к Николаю II с просьбой продлить на три года субсидию по 15 000 рублей на издание журнала “Мир искусства”, которая была ранее предоставлена по ходатайству Серова. 5 июля 1902 г. царь дал пособие на три года по 10 000 рублей в год на издание журнала.
СЕРОВ — О. Ф. СЕРОВОЙ
<13>/26 июля <1902 г. Байрейт>
Лёлюшка,
пишу тебе опять пока наскоро, т. к. надо торопиться — я, как школьник, готовлюсь к представлениям, т. е. читаю немецкий текст, что не совсем легко, хотя до известной степени преодолеваю. Сейчас получил от тебя первое письмо — спасибо — слава богу, все здоровы. В двух словах скажу о Bayreuth'e — ждал большего так называемого наслаждения 1. Получил мало. “Летучий голландец” мне совсем не понравился. “Парсифаль” — другое дело, но в нем еще не разобрался — надо, пожалуй, прослушать еще. Есть вещи изумительные — ну, об этом после. Сейчас читаю “Валькирию”. Вчера был на “Рейнгольде”, тоже могло быть лучше. В общем пока чувствуется не воодушевление исполнителей, а скорее точная, но не без сухости работа.
Одним словом, наслаждения, такого, как, например, от “Тристана” в Питере (с Решке),— нет и нет пока 2. Посмотрим сегодня. Живем здесь втроем — ничего себе 3. Погода, наконец, сделалась летней, а то холодновато было, не теплее, чем у нас, как вспомнишь, недурно, право. Еще не знаю, послезавтра кончается уже цикл. Возможно, что останусь еще на “Парсифаля”,— а потом и домой,— никуда мне не охота ехать, и Германию я знаю.
Целую вас всех. Твой В. С.
Кланяюсь ребяткам. Пиши Berlin, poste restante [Берлин, до востребования (франц.).] . Мама и Хессин тебе кланяются.
ГТГ.
___________
1 Серов ездил в Байрейт слушать в местном театре оперы Р. Вагнера.
2 Эдвард (Эдуард) Решке (1855-1917) и Ян (Жан) Решке (1850-1925) —известные польские оперные артисты. Выступали в Петербурге в 1890—1891 и 1897—1898 гг.
3 Вместе с Серовым были его мать и Александр Борисович Хессин, в то время дирижер симфонических концертов Русского музыкального общества в Петербурге и филармонии в Москве.
СЕРОВ — О. Ф. СЕРОВОЙ
< 15/28 июля 1902 г. Байрейт>
Лёлюшка,
вчера был “Зигфрид”, и было хорошо. “Валькирия” тоже не плохо, хотя исполнители были так себе, но зато сам Вагнер был велик — сцена (знаешь) Зигмунда с Зиглиндой и Валькирией Брунгильдой, объявляющая ему, Зигмунду, смерть — я еще выдержал, тут Вагнер — гений как драматург и композитор — ужасно. Он нашел что-то между жизнью и смертью. А вчера в “Зигфриде” исполнители были хороши и доставили действительное удовольствие, и если бы не Брунгильда (тусклая довольно), то, пожалуй, было бы и совсем хорошо. Лучше виденных мной до сих пор исполнений этой оперы.
“Гибель богов” прочел — понял почти легко. Сегодня последний день и завтра едем в Берлин. Заедем в Лейпциг. В общем я все же доволен. Живем ничего себе. Жары особой нет. Ну, будь здорова. Мы с мамой, вероятно, скоро будем в Петербурге, т. е. у нас на Ино. Целую всех вас крепко. Софье Сем<еновне Коль> кланяюсь. Целую тебя. До свиданья.
Твой В. С.
ГТГ.
СЕРОВ — И. С. ОСТРОУХОВУ
9 августа <1902 г. Петербург>
Дорогой Илья Семенович!
Будь добр, напиши мне: I. получены ли Левицкие и II. о Врубеле — что с ним сейчас происходит? Часто о нем вспоминаю с печалью. Недели уж 2—2 1/2 как вернулся из Bayreuth'a. Что же, пожалуй, ждал большего — думал, ну, побываю в Байрейте, а там можно будет спокойно и помереть.
На деле вышло грубовато во всех отношениях — но Вагнер, все же Вагнер, геньяльный человек, и величина его стала мне яснее, хотя, странное дело, “Нибелунгов” и “Тристана” считаю сильнее и богаче (по музыке) “Парсифаля”, в кот<ором> на 2-х, 3-х мотивах (Вагнеровых, геньяльных), каков, например, мотив раны (Амфортаса), тянется вся опера. “Летучий голландец”, хотя в ней есть несколько кусков — опера обыкновенного разряда, не без пошловатости даже, что так не идет Вагнеру. Однако я что-то расписался или записался в музыкальные критики — будет. Что поделываете? Напиши-ка мне письмецо.
Как дела А. И. Мамонтова и всей семьи, как и где они живут? Мы живем помаленьку, лето стояло плохое, да и осень что-то того. Читал ты нашего Мутера — А. Бенуа 1 — трудно, по-моему, писать историю, т. е. давать оконча тельную оценку людям, еще существующим на белом свете — тут суждения (если человек прямодушен, а таков А. Бенуа) получаются острее и при страстнее. Вообще я скорее слушаю его брань, чем одобрения. Поиски же за удельным весом истинного художества — пожалуй — бесплодны; Поклон Надежде Петровне <Остроуховой>. Пиши: Териоки, Ино. Соб. дача.
В. Серов.
На конверте:
Москва ЕВБ
Илье Семеновичу Остроухову Трубниковский пер., соб. дом
Почтовые штемпеля: С. Петербург, 9 августа 1902;
Москва. 10. VIII. 1902.
ГТГ
_____________
1 Рихард Мутер (1860—1909) — немецкий искусствовед, автор книги “История живописи в XIX веке”, вышедшей в Мюнхене в 1893 г.
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6
 Портрет С.И. Мамонтова (В.А. Серов, 1887 г.) |  Портрет В.И. Сурикова (В.А. Серов, конец 1890-х г.) |  Портрет М.Ф. Морозовой (В.А. Серов, 1897 г.) |