В поисках правды
Художник-классик — таково было единодушное мнение современников. В самом деле, «уроки» Рембрандта, Рафаэля, Энгра и, конечно же, великого Веласкеса помогали ему держать высочайшую планку мастерства. И все же произведения мастера дороги нам отнюдь не только виртуозностью его кисти.
Сегодня имя Серова ассоциируется и с тонкими, проникновенными образами русской природы, и с изысканными декорациями знаменитых дягилевских «Балетов», и прежде всего — с острыми, выразительными портретами, ставшими «визитной карточкой» Серова. И всюду его манера выходит далеко за пределы особого, по выражению современников, «серовского стиля». «В нем жил не столько художник, как ни велик он был в своем искусстве, сколько искатель истины», — так отзовется о нем Константин Коровин. Действительно, творчество Серова удивительным образом преломляет, впитывает в себя самые разные проявления русской жизни и вместе с тем, не приукрашивая их, скрыто, тайно преображает, пронизывает единым духовным «стержнем».
Мастер парадного портрета — это определение навсегда закрепилось за Серовым, в этом качестве он снискал особое признание сановных современников. Юсуповы, Щербатовы, Боткины, блистательная княгиня O.K. Орлова, модель будущего знаменитого большого холста (1911, ГРМ), — и поныне смотрят на нас с портретов Валентина Серова, ставших украшением ведущих художественных коллекций.
К началу 1900-х годов Серов создает многочисленные портреты царской фамилии, стоящие, по определению Бенуа, «целого исторического сочинения», — от огромного полотна «Александр III с семьей» (1895), писавшегося в залах Исторического музея, до камерного портрета Николая II (1900) из собрания Третьяковской галереи, на котором августейший монарх неожиданно предстает как-то по домашнему «простым» и усталым.
Однако не внешняя «красота» заказных парадных портретов была для Серова истинным источником вдохновения. «Крестьянский Серов» — так охарактеризовал художник целый пласт своих натурных произведений, в которых он открывает скромную поэзию российской деревни. (Недаром его любимым полотном была «Деревенская любовь» француза Э. Бастьен-Лепажа.) На протяжении всей жизни неотъемлемой и постоянной страстью Серова была графика — от тонкой стилизации под VIII век в серии иллюстраций к изданию «Из истории царских и императорских охот в России» (1900-1902) до иной раз беспощадной экспрессии иллюстраций к «Басням» И.А. Крылова (1895-1911).
Графические работы Серова доносят до нас тончайшие движения и грани его души: Серова-сатирика, Серова-философа, Серова-лирика и... Серова-историка.
«По-моему, только историю и можно иллюстрировать», — замечал Серов в письме к Бенуа, в связи со своим обращением к образам петровской поры, возможно, имея в виду и свою редкостную способность вживаться в чужие судьбы, быт, нравы эпохи — принимая их как факт и вместе с тем осмысляя как бы со стороны, в их новом, современном звучании.
«В истории он остается портретистом. Он весь захвачен личностями героев», — так охарактеризовал Бенуа еще одно выдающееся произведение Серова, композицию «Петр I» (1907) для издания школьной серии «Картин по русской истории».
Серов напряженно, до конца жизни работал над воссозданием образа Петра I. Сама «подлинная, страшная, грозная история» заключена, по мнению Александра Бенуа, в картине Серова. «Страшным» называл лицо «гения» и Серов. И все же доминантой произведения становится могучая созидательная энергия государя, сквозящая в самой ритмике силуэта. Взгляд его устремлен в будущее, чеканный шаг как будто отбивает живые вехи Истории. Так небольшая темперная работа обретает весомость масштабного исторического полотна.
В 1909 году художник создает проект памятника Петру, в точности повторяющий композиционную «интригу» его графического «портрета-картины». Монументальные замыслы — особая грань живописного дарования Серова, занимающая в его творческой биографии пусть и не самое заметное, но все же достаточно прочное и по-своему уникальное место. Достаточно упомянуть панно «Хождение Христа по водам» (выполнено совместно с К.Коровиным), композицию «После Куликовской битвы» для Исторического музея в Москве, занавес к балету «Шехерезада» для Дягилевских «Сезонов» или неоконченные росписи московского дома Носовых на сюжеты «Метаморфоз» Овидия — в каждой работе талант живописца сочетается с талантом театрального декоратора и скульптора. Серову принадлежит и целый ряд предметов декоративно-прикладного искусства (например, ваза «Черт, вылезающий из корчаги»), созданных в абрамцевской мастерской.
В 1910 году в различных материалах (бронзе, гипсе, терракоте, фаянсе) была выполнена камерная скульптурная группа на сюжет известного древнегреческого мифа о похищении Европы, отражающая одно из главных направлений творческого пути художника: интерес к античности. В том же году Серов работает над двумя декоративными панно — «Похищение Европы» и «Одиссей и Навзикая», самыми загадочными из его произведений. Созданные на стыке опытов эпохи модерн и новых, в том числе неоклассических и неопримитивистских тенденций, эти произведения воплотили мечты Времени о цельном восприятии мира, поиск «Большого стиля».
 Портрет А.Н. Турчанинова (В.А. Серов, 1906 г.) |  Композиционная схема портрета В.М. Голицына |  Портрет А.Н. Турчанинова. Фрагмент (В.А. Серов, 1906 г.) |